Борис Львин

Практически всё государство, которое есть - оно и есть deep state. Всё лежит на поверхности. Если у государственного служащего есть хотя бы какие-то специальные "права", затрудняющие его увольнение новоизбранными властями, то он по определению оказывается элементом deep state.

Есть демократическое государство - в лице тех, кто пришел к власти в результате выборов, а также в лице тех, кого они, придя к власти, назначили на разные должности.

И есть deep state - в лице государственных служащих тех, кто имеет возможность занимать должность, несмотря на нежелание демократической власти.

Если корпорация в своей деятельности опирается на государство и его возможности, то - да, это часть deep state. Таковы, например, ассоциации юристов (bar), профсоюзы, разного рода медицинские ассоциации. То есть все то, что проходит по категории regulatory state capture, когда некие профессиональные корпорации получают права государственных регуляторов. Но если деятельность ассоциации (корпорации) не пользуется специальной, адресной поддержкой государства, то это не deep state. Например, журналисты, как я понимаю, к deep state не относятся - в смысле, просто как журналисты. Хотя каждый конкретный журналист вполне может быть рупором и инструментом deep state (например, каналом утечек).