Сегодня 13 сентября.
32 года со дня той церемонии на лужайке у Белого дома, когда Рабин и Арафат пожали друг другу руки. История Израиля начала новый отсчет.
С самими соглашениями все более или менее ясно. Взяли террористическую организацию, которая была практически нерелевантной, особенно после войны в Заливе, когда Арафат поддержал Саддама Хусейна, дали ей территорию, оружие, деньги, а главное – международную легитимность и ожидали, что тысячекратные убийцы и архи террористы превратятся в управленцев.
Кончилось это, разумеется, тем чем не могло не кончиться.
Террористы остались террористами. Въезжая в Газу, да да, в ту самую Газу, которую ООП получила вместе с Йерихо, в качестве полигона для опробывания его управленческих навыков, Арафат ввез туда в своем автомобиле террористов и оружие. Израиль знал об этом, но официальные лица предпочли сделать вид, что ничего не происходит. Ради мира разумеется.
10 мая 1994 года Арафат произнес речь в Йоханнесбурге, где поведал, что джихад продолжается и целью является Иерусалим. Тут даже миротворцы испугались, что народ разочаруется в партнере по мирному процессу и в самом процессе, от Арафата потребовали объяснений, он сообщил, что говорил о "джихаде во имя мира", полились слезы умиления. Занавес.
В итоге, в Иудее и Самарии сложилась ситуация, которая вместе с Газой, в случае хотя бы частичной реализации там плана Трампа по расселению арабов в других странах, могла бы быть решением палестинской проблемы на много поколений: большинство арабского населения живет под контролем ПНА, контроль за безопасностью принадлежит Израилю, поселения на своих местах, и три компонента, о которых, кто бы мог подумать, говорил Эхуд Барак в 2000 году – безопасность Израиля, святыни Израиля, единство народа Израиля, вполне могли бы состояться.
Но соглашение Осло – это в первую очередь, процесс, направленный внутрь, цель которого трансформация израильского общества, а не решение внешнеполитических или оборонных проблем.
Тогда, в 1993, Рабин, Перес, Бейлин и другие архитекторы не говорили даже о палестинском государстве. В программе партии "Авода" его не было до 1998 года.
Но главным было и не это, а стремление превратить страну из еврейской в израильскую, из традиционалистской в секулярную, сместить баланс в уравнении "еврейское и демократическое" в сторону демократического.
Рон Пундак, один из авторов соглашений Осло, писал об этом в своей книге "Тайный канал" практически открыто, говоря о том, что после реализации соглашений с ООП, они планировали заняться "решением проблемы статуса израильских арабов".
Идея деидеологизированного, де- иудезированного государства всех граждан цвела пышным цветом. Не случайно именно в те годы начался и конституционный переворот Аарона Барака. Ковали железо пока горячо.
И правительство было под стать. Сегодня принято говорить о том, что нынешнее правительство игнорирует половину населения страны. У меня есть для вас новости – с 1992 по 1996 года здесь было правительство, игнорировавшее более половины страны.
В отличие от нынешнего правительства, большую часть своей каденции, у правительства Рабина не было парламентского большинства.
14 сентября 1993 года, на следующий день после церемонии в Белом доме, партия ШАС вышла из коалиции (не из-за несогласия с процессом Осло, а из-за обвинительного заключения против Дери), и с того момента у коалиции было 56 мандатов (44 – "Авода", 12 – МЕРЕЦ), которые они пополняли поддержкой извне со стороны пяти антисионистских депутатов.
Несмотря на отсутствие большинства, несмотря на бурные демонстрации протеста, правительство продвигало самые спорные, контроверсальные и разрывающие общество инициативы.
Своего пика это достигло в октябре 1995, когда Каалани и Зусман отказались голосовать за Осло-2 и Рабину пришлось покупать Сегева и Гольдфарба, ранее отколовшихся от партии "Цомет".
Не было в истории страны правительства, которое внесла такой раскол в общество, столько сделало, чтобы натравить одну часть народа на другую.
Не случайно на выборах 1996, уже после убийства Рабина, расклад голосов был настолько очевидным и очерченным: те, кто выиграли – экономически, социально, идеологически от процесса Осло, проголосовали за Переса, остальные – за Нетаниягу.
Мог ли Нетаниягу отменить соглашения Осло? Не уверен. Отмена международных соглашений – это не внутрипартийный референдум в "Ликуде". Но Нетаниягу прошел две фазы – до потери власти в 1999 году он продолжал реализовывать эти соглашения, оставаясь в рамках их логики: отдаем куски территории – выигрываем время. Таким было соглашение в Уай, которое положило конец первому правительству Нетаниягу.
Десять лет спустя он вернулся к власти, когда главную и черную работу за него сделал Эхуд Барак: в Кемп-Дэвиде он уничтожил логику Осло, которая ушла в небо вместе с дымом от взрывов Второй интифады. Все, что нужно было сделать Нетаниягу, это не возвращаться к логике Осло. Он не вернулся и сделал все, чтобы порочная идея палестинского государства умерла. Однако не предложив ничего взамен, на стратегическом уровне, он, именно он "проспал" 7 октября.
Нет вакуума, и умерщвляя идею – еще раз повторю – порочную в самой своей основе, Нетаниягу должен был предложить альтернативу.
В отсутствие альтернативы, угроза палестинского государства вернется. Она жива, и не стоит идти на поводу у тех, кто пытается вас усыпить. Пару недель назад Яир Лапид сказал мне в интервью на радио, что палестинское государство не будет создано в ближайшие десять лет. Это во-первых не так много, а во-вторых, означает, что сама по себе идея жива. Большая часть тех, кто выступают сегодня за сделку с ХАМАСом, движимы именно этой концепцией: главное для них не допустить ситуации, при которой будет достигнута силовая победа. Необходимо, с их точки зрения, сохранить идею о том, что с врагом надо договариваться. Освобождение заложников для них только часть процесса. Урегулирование с Газой и с карикатурным, естественно управляемым или контролируемым ХАМАСом, "правительством технократов" и возобновление переговоров с ПНА (обновленной, реформированной и вот это все) о создании палестинского государства. Для лидеров борьбы за сделку (я сейчас не о родственниках похищенных, разумеется) главное не заложники, а продолжение процесса, начатого в этот день 32 года назад.
И вот вам песня тех лет. "Актуально" до слез. "Прощай Газа, мы расстаемся. Сяду на набережной и забуду о военной форме".