Роман Шевченко
Недавно один бывший товарищ по партии ткнул меня в переписке: мол, Рома, а ты сам ведь раньше повторял, что все беды от того, что никто палестинцев не слушает. Что если бы мы только по-настоящему услышали их страхи, их боль, их мечты — так оно бы все сразу по другому и стало. Весь этот ужас — от глухоты и от колониального высокомерия. Как же мы тебя читали, Рома, как же мы тебя цитировали...
Ну говорил. Ну повторял.
Их действительно никто не слушал. Но ни правые, ни поселенцы в пыльных кипах — этих вообще никто и никогда не подозревал в эмпатии, о чём нас изо дня в день просвещали прогрессивные СМИ.
А вот мы, прогрессивные и охуенные, гуманитарные, ремарков читавшие, на ретритах насиженые, психологами проработанные, подкастами просветлённые, с татухами мандал и цитатами из Юнга и Ошо на холодильнике, — мы-то, блять, профессиональные слушатели! У нас же миссия: услышать Другого! Проникнуться, перевести его на язык прав человека и равных возможностей.
Но правда в том, что мы слушали не палестинцев. Мы слушали самих себя. Точнее - свои представления о них. Мы брали их слова, фильтровали неудобное и редактировали под Новый Дивный Мир, который уже вот-вот.
Ну как можно было всерьёз относиться к манифесту ХАМАС, где арабской вязью по белому написано: «наша цель — уничтожение Израиля»? Это же «просто риторика». Вроде как Биби говорит «мы наведём порядок» — ну никто ж не верит, что он что-то наведёт. И вообще, ХАМАС это маргиналы. Усредненный простой палестинец хочет того же, чего и мы: чтоб все накормлены, чтоб Нетфликс работал исправно и ВВП чтоб рос. А раз есть такой палестинец - значит есть настоящий Ислам - не этот вот, который за забором, а настоящий, красивый и благородный, корнями уходящий в легенды о Салах ад-Дине.
Ну а разные там ХАМАСы, ФАТАХи и прочие крокодилы - это просто фоновый шум восточного базара, на который мы наложим свою правильную партитуру. Торчащие углы — подшлифуем рубаночком - и вуаля: картинка, в которой уживаются и права человека и отрезанные головы, готова.
А потом «простые палестинцы», тридцать лет жравшие с одного стола с киббуцниками, пришли к ним домой с мачете и вёдрами с керосином — и начали жечь, резать, насиловать, и снимать всё это на телефоны, как веселую свадьбу. Пока резали и жгли кибуцы, а на Нове людей расстреливали, как в тире, на глазах у друзей, в самой Газе шли массовые гуляния, фейерверки, раздача сладостей, поздравления на улицах и по радио. Это был не «маргинальный ХАМАС». Это был настоящий народный праздник, о чем охотно докладывали с места событий даже такие рупоры прогресса, как Reuters и BBC. По всем опросам 70% «нормальных и простых» поддержало ХАМАС после 7/10.
7 октября стало финальным актом, когда миф о «простых» сдуло нахуй вместе с дверями и окнами нашего картонного домика. Это не значит, что их там совсем нет. Но их молчаливое осуждение (если оно вообще было), утонуло в фейерверках, улюлюканиях и липкой баклаве, которые и установили среднюю температуру по больнице.
Теперь суровая правда: правые не только слышали. Они с самого начала поняли. Просто их выводы были грубые и некрасивые. У нас тут 21 век, Ближневосточная Швеция, Тель-Авив-ам-Яркон, легалайз и права трансгендеров, а они все еще пугают самих себя какие-то там шиитами, сунитами, салафитами. Ну как с такими душнилами вообще жить рядом можно?
А потом оказалось, что слышали они, а не мы.
Потому что левый либеральный нарратив оказался не слухом, а эхом. Он не слушает. Он отражает самого себя, проигрывая одну и ту же пластинку на серьёзных щах и с правильной интонацией.