Амихай Бен Саадон

Я мог бы остановить теракт, случившийся в четверг вечером в Тель-Авиве, вот только израильская полиция помешала мне это сделать. В тот четверг мы с приятелями по армейской службе договорились встретиться в Тель-Авиве — как раз неподалёку от того бара, где произошло нападение. У меня не так часто выходит увидеться с бывшими однополчанами, поэтому такая встреча всегда в радость.

И тут началась пальба.

В армии я был бойцом, поэтому моим первым порывом было выхватить пистолет, который я всегда ношу с собой, и броситься в атаку на террористов. Это ведь именно то, чему нас и учили.

Рефлекторно я потянулся к пистолету, точнее туда, где он должен был бы быть. В тот момент я просто забыл, что его там уже нет. Я хотел ринуться на врага и остановить его. Вот только израильская полиция, как видно, полагает, что это плохая идея.

Полиция Израиля, похоже, предпочитает мертвых евреев. И совсем не любит, когда евреи защищаются.

С чего я это взял? Сейчас расскажу.

Месяц назад мы с женой отправились на субботу к моему брату в Самарию. На выезде из Иерусалима в нас со всей силы въехала сзади машина.

Я вышел посмотреть, что случилось. Когда я подошел к водителю, чтобы обменяться с ним данными, он и еще один человек, сидевший рядом с ним, начали кричать на меня по-арабски.

Парень, сидевший рядом с водителем, выскочил из машины и с угрожающим видом начал приближаться ко мне. Я повернулся к нему и тогда водитель тоже выскочил из машины и напал на меня сзади. Он стал душить меня сзади, а другой бить меня по лицу.

Попробуйте представить себя на моём месте в этой ситуации.

Вы находитесь посреди скоростного шоссе. Сначала кто-то врезается в вас сзади, а через мгновение один араб душит вас из-за спины, а другой бьет кулаками по лицу и по ребрам. И все это происходит на глазах вашей жены, которая кричит и просит их остановиться.

Я испугался того, что они выхватят у меня из-под плаща пистолет и используют против нас. Честно сказать, я уже не думал, что выберусь из этой передряги живым.

Задыхаясь, и уже начиная терять сознание, я подумал о том, что станет с моей женой, если они сейчас покончат со мной. Видимо, это и придало мне силы.

Одной рукой мне удалось передёрнуть затвор пистолета, висевшего на поясе. Защищаясь от ударов, я согнулся вниз. Нападавшие нависали надо мной. Я выстрелил один раз вниз, в направлении земли, надеясь их отпугнуть. Пуля срикошетила и попала в ногу того, кто бил меня по лицу спереди. Тот, который душил меня, сзади сжал моё горло ещё сильнее, и я выстрелил ему в ногу, пытаясь освободиться.

Под истошные крики жены я высвободился и побежал к своей машине. Сел в неё и мы умчались оттуда. Мы сразу же позвонили в полицию и сообщили о нападении, а затем отправились в ближайшей полицейский участок, чтобы подать жалобу, чтобы полиция могла как можно быстрее поймать этих мерзавцев.

Ведь я же всё сделал правильно. Я боец, командир и законопослушный гражданин, на которого только что напали два подонка и едва не убили. Тем, что спасло мою жизнь и жизнь моей жены, был пистолет, лицензию на обладание и ношение которого доверило мне государство Израиль, именно для подобных случаев. Чтобы я мог спасти жизнь своей семье и народу Израиля.

Ой, какие же мы были наивные. Оказалось, что израильская полиция предпочла бы, чтобы меня и мою жену прикончили там на трассе.

Потому что с этого момента мы обнаружили себя в какой-то позорной истории пренебрежения и откровенной враждебности со стороны израильской полиции.

С того момента, как я приехал в полицейский участок, чтобы подать жалобу (заметим, по собственной инициативе, при том, что, как вы помните, я был единственным источником информации об этом инциденте), со мной обращались как с отъявленным преступником. У меня отобрали пистолет, надели на меня наручники и отправили на допрос, а затем перевели в СИЗО.

Я всё ещё пытался осознать происходящее, когда на меня обрушилась новая весть из царства безумия полиции Израиля:

Оказалось, что инцидент случился на территории, находящейся под юрисдикцией другого полицейского участка — речь шла, буквально о 10 метрах, поэтому меня теперь нужно было переправить в другой участок. Вы понимаете?!

Мне сковали руки и ноги, посадили в полицейскую машину, проехавшую несколько километров с тем, чтобы пересадить в другую, которая отвезла меня в нужный участок.

Все это, напомню, происходило всего через несколько часов после того, как меня пытались убить, в тот момент, когда я всё ещё пытался прийти в себя после пережитого в тот момент шока, и, напомню, сам приехал в полицию, чтобы подать жалобу.

Как последнего бандита, закованным в наручники и в кандалы, меня провели мимо всех, кто оказался там в тот момент и пересадили в другую машину.

Никогда в жизни меня ещё так не унижали. Меня продержали ещё несколько часов, допрашивая, после чего следователь, который вёл моё дело, пришёл к выводу о том, что мои действия были оправданы и освободил меня.

Товарищ отвёз меня оттуда прямо в травмпункт, чтобы зафиксировать следы от полученных по лицу и по ребрам ударов.

С момента этого инцидента прошел уже месяц. Но израильская полиция всё ещё не готова вернуть мне пистолет!

Абсурд, случившийся с тем героем, что ликвидировал террориста в Беэр-Шеве, не нов. Каждый обладатель оружия знает, что в реальной ситуации, даже если он явно действовал в целях самообороны, ему понадобится хороший адвокат, чтобы легко отделаться.

В прошлый четверг я мог бы спасти жизни людей. Я мог бы найти террориста раньше полиции и положить конец теракту. Вы понимаете, я мог бы спасти жизни!

Израильская полиция, похоже, совсем не обеспокоена безумным количеством оружия, циркулирующего на арабских улицах, зато ей очень не нравятся евреи, защищающие свою жизнь в Израиле.

Она предпочитает видеть нас покорными. Она предпочитает видеть нас мертвыми. Мой пистолет все еще в руках полиции. А потому, и в следующем теракте я тоже не смогу спасти жизни людей.

Я продолжу ходить на резервистские сборы, я продолжу любить свою страну всем сердцем. Но кто-то в израильской полиции должен хоть на мгновение остановиться и задуматься о том, что там у них там пошло не так. Это безумие не может дальше продолжаться.

Нафтали Беннет, ты призвал нас, граждан, обладающих правом на ношение оружия, носить его при себе. Может быть, ты тогда ещё и поддержишь нас после того, как пришлось его использовать?

Пока же я просто хочу вернуть себе свой пистолет. А народ Израиля хочет вернуть себе безопасность, а также уверенность в то, что евреям позволено защищать себя от террора в своей стране.