Каждый погибший на войне солдат — целый мир. При жизни, к сожалению, мы этого не видим.
Это Шуваэль Бен-Натан. В 2005 его, ребенком на руках отца, солдаты ЦАХАЛа выносили из собственного дома в Кфар-Даром. Изгнание евреев назвали политкорректным словом «размежевание».
Но Шуваэль и его семья продолжили быть поселенцами. Только уже в Самарии, в поселении Рахелим.
Шуваэль «попал» в новости несколько месяцев назад. Тогда это было «злой еврейский поселенец и оккупант пошел и застрелил мирного палестинского фермера». История рисковала стать большой проблемой для поселенцев — Госдеп США как раз начал искать еврейских козлов отпущения к американским выборам и раздавать санкции.
Но то, что началось громко, закончилось тихо: Шуваэля отпустили, а дело развалилось. «Мирный палестинский фермер» кидал камни и поучаствовал в попытке линча семьи Шуваэля непосредственно перед тем, как стать «жертвой националистического террора поселенцев».
Последний вызов в армию, в Ливан, застал Шуваэля Бен-Натана перед Рош а-Шана в Умани. Он писал депутатам Кнессета с просьбами помочь ему веруться в Израиль: «Я не готов, чтобы мои товарищи шли в бой без меня». Какими-то комбинациями в канун праздника ему нашли билет, и он кинулся на рейс, который в результате все равно был отменен в последний момент.
После праздника Симхат Тора, пришла трагическая новость: Шуваэль Бен-Натан и еще четверо бойцов ЦАХАЛ погибли в бою с террористами в Ливане.
Историю человека в Израиле часто пишут при помощи клише. В случае Шуваэля Бен-Натана это будет примерно так: поселенец, машихист, «молодежь холмов», еврейский террорист, оккупант, иудонацист, мракобес.
Думают ли те, кто продолжает радостно сыпать всеми этими унизительными клише и во время войны, что где-то за них погибает именно такой солдат? Других клише, а их у нас в Израиле много — на любой политический вкус, это тоже касается.
