В конце 1920-х – середине 1930-х Жаботинский и часть ревизионистов видели в фашистской Италии полезного союзника и восхищались некоторыми её чертами (дисциплина, национальная мобилизация, военная подготовка, антибританская геополитика). Но он не был «фашистом» и не принимал фашизм целиком: Жаботинский подчёркивал приоритет индивидуальной свободы и критиковал культ вождя и подавление гражданских прав; после сближения Муссолини с Гитлером он дистанцировался.

Что именно он одобрял

Тактический союз с Италией против британского влияния на Ближнем Востоке. На этой почве при согласии режима Муссолини была создана морская школа Бейтара в Чивитавеккье (1934), где обучались будущие офицеры еврейского флота; проект прекратился, когда Рим пошёл на союз с Гитлером.

Дисциплину, организованность и военную подготовку как средство нации самоутвердиться и защититься — мотив, часто присутствующий в риторике ревизионистов и Бейтара в те годы.

Сам Муссолини в 1935 г. публично отмечал, что «тот, кто по-настоящему понимает необходимость еврейского государства, — ваш фашист Жаботинский» (цитируется в историографии как переданная реплика Дуче). Это отражает итальянское признание ревизионистского курса, а не принятие Жаботинским всего фашистского пакета.

Что он отвергал и критиковал

Культ вождя и подавление свобод: Жаботинский регулярно подчёркивал либеральные принципы — верховенство личности, свободу объединений и защиту меньшинств — и критиковал движения, ограничивающих эти свободы.

Политическую и идеологическую зависимость от фашизма: даже на пике сотрудничества он настаивал, что Бейтар не должен втягиваться во внутреннюю фашистскую политику; в источниках отмечено его отторжение к «культу Муссолини».

Разрыв после поворота к нацизму: когда Муссолини сблизился с Гитлером (вторая половина 1930-х), сотрудничество свернули; морская школа закрылась в 1937–1938 гг.