Елена Иваницкая

Вы думаете, что я Харари не pвала клыками? Pвала...

Юваль Ной Харари. Sapiens. Краткая история человечества. Пер. с англ. Любови Сумм. – М.: Синдбад, 2016.

Харари – не историк и не популяризатор. Он – пророк и пастырь. Пасет человечество. Несет ему гневную, скорбную и окончательную истину. Истина заключается вот в чем. Гомо сапиенс – животное ужасное. Оно сделало ужасной жизнь планеты и свою собственную.

Есть у меня подозрение (не шучу), что Харари впечатлился трактатом семисотлетней давности – трактатом папы Иннокентия III «О презрении к миру, или О жалком человеческом уделе» (Liber de contemptu mundi, sive De miseria humanae conditionis) – и повторяет за ним.

Папа утверждал, что отвратительно уже само рождение ребенка. Харари согласен: сапиенсы заплатили за прямохождение и развитие мозга недоношенными, неприспособленными детенышами, которые регулярно убивают самок в процессе родов. Папа сокрушался, что человек производит только вонь, вшей и глистов, тогда как цветы и плоды производят аромат и красоту. Харари согласен.

Собственно, он согласен по всем пунктам от рождения до смерти человека, но добавляет и свои обвинения. Человечество скрывает свои мрачные секреты, но Харари их открывает.

«Представляется вполне вероятным, что, наткнувшись на неандертальцев, сапиенсы провели первую и самую радикальную этническую чистку в своей мрачной истории» (с. 14).

Сапиенсы разрушали и уничтожали все на своем пути. Великий Потоп – чистая правда: «В антропогенном потопе уцелеет разве что сам человек да "галерные рабы" Ноева ковчега – домашний скот» (с. 47).

Харари выступил обвинителем и судьей древнего, до-аграрного сапиенса и вынес окончательный приговор: «виновен по всем пунктам» (с. 43).

Но вдруг, забыв об этом, принялся живописать прекрасную, гармоничную жизнь до-аграрных охотников-собирателей. Как будто сам он, попаданец, сидел там в кустах и подглядывал – по язвительному выражению Дмитрия Травина. Это не единственный случай, когда Харари вдруг забывает сказанное только что.

Забывчивость всегда объясняется одним и тем же: он, конечно, ненавидит и презирает сапиенса целиком и полностью, но аграрного еще сильней, чем до-аграрного, а современного – еще сильней, чем аграрного. Сапиенс, этот жуткий убийца-истребитель, – он еще и дурак. Обманули дурака на четыре кулака.

«Кто обманщики? …пшеница, рис и картофель. Не Homo sapiens приручил их – скорее это растения заставили человека служить себе» (с. 50).

Тут я лучше умолкну и передам слово Иэну Моррису. В книге «Почему властвует Запад. Пока еще…» он красочно рассказал о битве кафедральных собирателей с кафедральными земледельцами. У традиционных антропологов общество оседлых земледельцев получает более высокие баллы, чем общество кочующих собирателей-охотников, а в итоге социальная эволюция приходит к тому, что мы видим ныне, то есть к «владычеству Запада». Новые антропологи огрызаются: приперлись ваши агрессивные земледельцы на земли наших счастливых собирателей, притащили с собой болезни, крыс, вонь, скученность, а в итоге навязали человечеству империализм и колониализм. «Вы прислужники американских финансовых воротил!» – кричат новые антропологи старым. «Вы релятивисты и моральные банкроты!» – не уступают те. И – бабах табуреткой по башке…

В итоге антропологи в Стэнфорде «развелись»: один факультет превратился в два – факультет антропологических наук и факультет социальной и культурной антропологии.

Книга Морриса вышла раньше книги Харари, но по-русски они появились одновременно. Харари – левый, поэтому дерется табуреткой на стороне собирателей. Простите, друзья, что длинно. Но это еще не конец.

У Харари есть предшественник, о котором он не подозревает. Это мой бывший друг Александр Мелихов, который уже верных 15 лет кричит, что человечество создано «грезами», «фантомами», а самое важное – то, чего нет нигде, кроме как в «воображении». Справедливость, например.

Харари тоже до этого додумался. Ума палата.

«Любое широкомасштабное человеческое сотрудничество вырастает из общих мифов, из того, что существует исключительно в воображении людей. В реальности нет богов, наций и корпораций, нет денег, прав человека и законов, и справедливость живет лишь в коллективном воображении людей» (с. 19).

«Из огромного разнообразия изобретаемых сапиенсами реальностей складывается то, что мы нынче именуем "культурами"» (с. 27).

«Права человека – всего лишь плод нашего богатого воображения» (с. 23).

Я уже устала спорить с этой глупостью.

Глупость (у обоих идеологов) построена на употреблении слов «реальность», «миф», «на самом деле», «воображение» в изменчивом и невнятном значении.

Права человека, терпеливо говорю я, – не плод воображения, а плод приспособительного поведения. Реальность сурова, жизнь тяжела, и человечество тысячелетиями, методом проб и ошибок ищет возможности не умирать с голоду, не взаимоистребляться, а уживаться. Конкретные (реальные) практики получают название «прав человека», гуманности, справедливости и тд...

Харари – злонамеренный идиot. Тьфу. < Это я тогда обругалась. Сейчас пишу гораздо сдержанее >